Второе августа глазами горного стрелка
В рядах 94-го горно-сапёрного батальона находился Оскар Хольцкнехт. Сапёрный батальон горных стрелков, обойдя станицу Шкуринскую, продвигался по полевой грунтовой дороге в направлении Кисляковской. Но в шести километрах южнее хутора Нардегин батальон подвергся атаке наших казачьих подразделений и танков. Продвижение батальона было остановлено, батальон понёс потери. В том бою был убит и Оскар Хольцкнехт. Его сын, Ансгар, предоставил письма с фронта товарища его отца - Альберта Вефинга - к его матери, с описанием боя 2 августа и гибели Оскара Хольцкнехта.
Из письма Альберта Вефинга от 5 января 1943 года – горного стрелка 94-го горно-сапёрного батальона 4-й горно-пехотной дивизии Вермахта:
« … Мы шли через Ростов на юг… Это были прекрасные дни, мы жили как боги – с фруктами, белым хлебом, мёдом, молоком, блинами…
Затем наступило 2 августа. Ночью мы наблюдали бомбардировку Кущёвской . Несмотря на это, мы бодро шли дальше. В 5 километрах от села мы свернули в поле. Там были скошенные поля, луга, поле подсолнухов. На одном из скошенных полей мы попали под миномётный обстрел. Но это нас не остановило. В подсолнуховом поле мы задержались, так как шли очень плотно. Перед нами шли горные стрелки через низину на холм, на котором стояли несколько развалин домов. Вдруг последовала команда: «Танки слева!». Наш лейтенант вызвал противотанковую установку. Но она прибыла очень поздно. Танки шли по полевой дороге. На правом фланге предупреждение поступило с опозданием. Командир роты ушёл далеко вперёд по дороге на холм. Колонны взводов следовали на большом расстоянии друг от друга. Здесь танки нашли первую цель. Возник беспорядок, командир второго взвода погиб. Третьему взводу, который находился далеко справа, повезло больше других. Справа внизу танки были встречены зенитной пушкой. Три танка было подбито. Один сумел ускользнуть. В то время как танк повернул вправо, поступило новое сообщение «Казаки слева!» Они приближались к подсолнуховому полю. Мы как раз вышли на пашню. Возникла ожесточённая перестрелка. Казаки обстреливали противотанковые установки, которые пытались скрыться. За казаками следовала ещё русская пехота. Русские шли по подсолнуховому полю в полный рост. Мы находились у них перед носом. Наш лейтенант погиб. Рядом с ним лежал Оскар. Дальше на несколько метров был я. За нами солдаты отступили назад за дома (хутор Магровский - авт.) Мы не хотели оставить нашего лейтенанта лежать, мы считали его раненым. Слышно было, как поблизости несколько солдат зовут санитара. Потом позвал и Оскар. Я не мог подойти к нему. Русские вели очень плотный огонь. Только через несколько часов стало спокойнее. Между тем, Оскар получил ещё одно ранение. Только тогда я смог подползти к нему… Прошло ещё много времени, пока пришла машина и собрала раненых. Когда санитары пришли, он очень удовлетворённо сказал: «Хорошо». После этого он уже не открыл глаз…. Он был похоронен вместе с 36 сослуживцами недалеко от этого места… Это был один из самых тяжёлых дней нашей роты…».
В другом письме Альберт Вефинг, которому в августе 1942 года было 20 лет, писал, что бой был настолько жестокий и напряжённый, что ещё до конца боя он заснул от нервного напряжения.
Из писем Альберта Вефинга видно, что только в его батальоне 2 августа 1942 года было убито 37 солдат и офицеров Вермахта. В районе хутора Нардегин было убито 18 солдат и офицеров 13-го горно-пехотного полка, входившего в состав 4-й горно-пехотной дивизии.
В 2004 году в станицу Шкуринскую приезжал АнсгарХольцкнехт, сын убитого Оскара Хольцкнехтас целью найти место погребения своего отца. Сделать это ему не удалось. Поэтому Ансгар, как он сам пишет в одном из писем, «… преклонил колена перед украшенными свежими цветами мраморным монументом с надписью « 1941 – 1945 годы», зажёг на этой чужой могиле свечу, которую привёз из Германии для моего отца, и думал о его солдатской могиле, находящейся предположительно здесь, совсем близко. Я был очень серьёзен и абсолютно спокоен. Я прощался…Тихо поклонился павшим, давним противникам моего отца – в знак извинения».
Своё письмо Ансгар Хольцкнехт закончил такими, сейчас очень актуальными словами: «… Задачей обеих сторон должно стать воспитание детей и внуков в лучших традициях европейского единства и примирения. И особенно сегодня в перспективе истощения экологических ресурсов выйти на действительно лучший путь. Найти пути глобального правопорядка, который осуждает войну и может мирным путём решить любой конфликт. Я мечтаю об этом. Я мечтаю также, что лучшие из казачьих традиций будут переняты в целях установления такого мироустройства. Я верю, что эта мечта сбудется. 12 апреля 2012 года».
